Жил был дядька. Родился он в Турции, а звали его Сельман. Жил он себе в Турции, не тужил, кушал сарму и пахлаву, закончил школу, институт... Короче, где-то в период между школой и институтом ему, как и многим моим знакомым, вдруг засела в голову идея жить в России. Мне трудно понять ход мыслей человека, который сознательно ныряет в говно. Возможно, издалека оно кажется шоколадкой.

Приехал, значит, Сельман в Россию, обустроился, нашёл бабу (всё равно, впрочем, турчанку), поступил в ещё один институт (и снова у меня неуловимое ощущение, что человек просто любит нырять в говно), закончил его и решил стать кандидатом социологических наук.

Поскольку самостоятельно диссертацию на русском языке Сельман в жизни бы не написал, ему пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. "Скачаю-ка я из инета диссер какого-нибудь замляка-лоха,"- подумал Сельман, - "Отдам переводчику, заплачу денежку, и будет у меня работа, к которой никто не прикопается, и которая через гугль не найдётся".

А тем временем, от отсутствия заказов и родительских упрёков страдала странная рыжая девочка. Она ни в коем случае не желала снова идти в коллективную работу и настойчиво рассылала запросы на сотрудничество с переводческими агенствами. Что поделать, на слово никто не верил, что она знает турецкий и английский. Знали об этом только в русско-турецком центре, где эта девочка (назовём её Стася) была в каждой бочке затычкой, в том числе и в переводческой бочке, так что центр всегда был для неё последним спасательным кругом.

Как-то раз, в тот самый период затишья, Стасе позвонила одна из турецких мамзелей, работающих в центре. Надо сказать, та мамзель ни разу ранее Стасе не звонила, поэтому звонок последнюю скорее испугал, чем обрадовал.

- Ты когда в центр сможешь приехать?

- Ээээ. Ну я не знаю. Я сейчас не в городе живу.

- Ну, на этой неделе сможешь?

- Ну, давай во вторник на следующей неделе.

Приехав в центр в назначенный день, Стася увидела всё те же смуглые лица, обезображенные приветливостью.

- Тебья ждьёт Сельман-бей!
- Сельман?..

"Странно,"- думала Стася, - "Сельман обычно редактирует мои переводы. Значит, я где-то слишком крупно накосячила".

Сельман при встрече приветливо улыбнулся и попросил пройти с ним.

- Есть проблемы?
- Ньет, проста я хатель папрасит перевод сделат.

Фух.

- А что за перевод?
- Там многа нада. Сациалогий. Сексен сайфа.
- Восемьдесят страниц?!
- Сможите или как сложна будет, да?
- Нет-нет, я справлюсь, давайте. Только текст покажите, и отправьте сразу.

________________________________________________________________________________________________

Вот так диссертация, скачанная из интернета Сельман беем, надеявшимся без каких-либо усилий защитить чужой труд, попала ко мне в руки. Сколько бессонных ночей я провела с этой галиматьёй ни о чём, даже не спрашивайте. Честно говоря, это был наиболее трудный переводческий опыт в моей жизни, на данный момент. Не потому, что было много незнакомых слов, а потому, что восемьдесят страниц воды перевести так, чтобы это устроило русскую комиссию - это и правда задача не из лёгких. Турки не умеют выражаться разнообразно. Они не пишут научные работы, а поют песни с научными терминами. Длинные, заунывные песни с рефренами, повторениями куплетов и отдельных строк.

Через месяц-таки сдав бидон социологической воды, я расслабилась с надеждой (не с Надеждой, а с надеждой), что больше никогда не увижу этот кошмар. Однако недавняя переписка с Сельман беем чуть не заставила раскрошить себе лицо фэйспалмом.
Перевод с турецкого:

- Настья ханым, я дико извиняюсь, вы помните, после того как вы сдали мне работу, я сказал вам, что учитель попросил меня переделать введение и заключение?
- Ну да, так вы же сказали, что косяк ваш?
- Да мой, но исправить его у меня не получается. Я не могу нормально писать по-русски.
- Это очень печально. Мне жаль.
- Не могли бы вы мне помочь?
- Вы хотите, чтобы введение и заключение переделала я?
- Любые деньги.

Тут мне стало его жаль.

- Хорошо, полторы тыщи,- говорю, - до вторника переделаю.


А мораль сей басни такова, друзья. Лох - это судьба. Не надо пытаться хитрить, если у вас нету к этому таланта. В итоге Сельман потратил 15 килорублей на то, что не может сдать уже две недели. У меня смутное ощущение, что человек, который не умеет даже адекватно писать по-русски, вряд ли сможет защитить кандидатскую в России, даже с помощью такого несомненного гения переводов и переделок, как ваш покорный слуга. Бгыэээгэгэ. Шучу. Какой я вам слуга?

Короче говоря, если уж так хочется чего-то добиться, добивайтесь сами. Впрочем, странная рыжая девочка-таки получила свои бабосы. Чего, казалось бы, мыслию по древу растекаться?...